Неточные совпадения
И хотя бы судьба послала ему раскаяние — жгучее раскаяние, разбивающее сердце, отгоняющее
сон, такое раскаяние, от
ужасных мук которого мерещится петля и омут! О, он бы обрадовался ему! Муки и слезы — ведь это тоже жизнь. Но он не раскаивался в своем преступлении.
Так что об «
ужасном происшествии» она просто даже позабыла, и только уж ложась в постель и вдруг вновь вспомнив о том, «как близка была от смерти», она проговорила: «Ах, это ужасно, ужасно!» Но тотчас же заснула самым крепким и сладким
сном.
Ночью мне приснился страшный
сон: будто маменька упрекает меня в неблагодарности и говорит правду, но такую
ужасную правду, что я начала стонать.
Бурмакин точно от
сна очнулся. В самом деле, это было что-то чудовищное. Такая красота, такая святыня и в такой
ужасной обстановке! Это чудовищно, это почти преступление!
Мы идем дальше, в другие камеры, и здесь та же
ужасная нищета, которой так же трудно спрятаться под лохмотьями, как мухе под увеличительным стеклом, та же сарайная жизнь, в полном смысле нигилистическая, отрицающая собственность, одиночество, удобства, покойный
сон.
Я не знаю — я не могу припомнить себе, — но какой-то страшный
сон, какое-то
ужасное видение посетило мою расстроенную голову в томительную минуту борьбы
сна с бдением.
А именно, ощущая себя в совершенно бодрственном состоянии, он вдруг увидел
сон,
ужасный, но настоящий
сон.
По целым дням таким манером мы втроем одни проводили, и это мне лучше всего было от скуки, потому что скука, опять повторю, была
ужасная, и особенно мне тут весною, как я стал девочку в песок закапывать да над лиманом спать, пошли разные бестолковые
сны.
— А прочудилась я, — говорит, — у себя в горнице… на диване лежу и все вспоминаю: во
сне или наяву я его обнимала; но только была, — говорит, — со мною
ужасная слабость, — и долго она его не видала… Все посылала за ним, а он не ишел.
Хотя Иван Тимофеич говорил в прошедшем времени, но сердце во мне так и упало. Вот оно, то
ужасное квартальное всеведение, которое всю жизнь парализировало все мои действия! А я-то, ничего не подозревая, жил да поживал, сам в гости не ходил, к себе гостей не принимал — а чему подвергался! Немножко, чуточку — и шабаш! Представление об этой опасности до того взбудоражило меня, что даже
сон наяву привиделся: идут, берут… пожалуйте!
Что делаешь, Руслан несчастный,
Один в пустынной тишине?
Людмилу, свадьбы день
ужасный,
Всё, мнится, видел ты во
сне.
На брови медный шлем надвинув,
Из мощных рук узду покинув,
Ты шагом едешь меж полей,
И медленно в душе твоей
Надежда гибнет, гаснет вера.
Руслан не внемлет;
сон ужасный,
Как груз, над ним отяготел!..
И как человек во
сне не верит тому, чтобы то, что ему представляется действительностью, было бы точно действительностью, и хочет проснуться к другой, настоящей действительности, так точно и средний человек нашего времени не может в глубине души верить тому, чтобы то
ужасное положение, в котором он находится и которое становится всё хуже и хуже, было бы действительностью, и хочет проснуться к настоящей действительности, к действительности уже живущего в нем сознания.
Дело пустое
сон, но так как я
ужасный сновидец, то это меня смутило. Впрочем, авось, думаю, пронесет Бог этот
сон мимо. Ах! не тут-то было;
сон пал в руку.
Я спал безмятежно
сном совершенно мертвым, каким только можно спать после тысячеверстного пути на перекладной телеге, и вдруг сквозь этот невероятный
сон я услышал заупокойное пение «Святый Боже», затем
ужасный, потрясающий крик, стон, вопль — не знаю, как вам и назвать этот
ужасный звук, от которого еще сейчас ноет мозг костей моих…
Воспомнил юноша свой плен,
Как
сна ужасного тревоги,
И слышит: загремели вдруг
Его закованные ноги…
К утру и совсем успокоился Саша: к нему пришла Женя Эгмонт и все остальное назвала
сном, успокоила дыханием и
ужасным, мучительным корчам луны дала певучесть песни, — а к пробуждению, сделав свое дело, ушла из памяти неслышно.
И особенно похоже было на
сон полосатое бревно шлагбаума, скупо озаренное притушенным фонарем: что-то невыносимо
ужасное, говорящее о смерти, о холоде, о беспощадности судьбы, заключали в себе смутные полосы черной и белой краски.
Тяжелый
сон!
Ужасные во мне воспоминанья
Остались от него.
Буланин не понял всего смысла, заключавшегося в словах Сельского, но тон, каким они были произнесены, и этот незнакомый термин сразу произвели на него впечатление чего-то сверхъестественного и
ужасного, подобно тем простым словам, которые иногда в лихорадочных
снах принимают такое зловещее, потрясающее значение.
Трое отчаянных особенно резко запечатлелись в памяти Буланина, и впоследствии, уже окончив гимназию, он нередко видел во
сне, как
ужасный кошмар, их физиономии. Эти трое были: Грузов, Балкашин и Мячков — все трое без роду, без племени, никогда не ходившие в отпуск и взятые в гимназию из какого-то благотворительного пансиона. Вместе они составляли то, что в гимназии называлось «партией».
Как в тот год, когда я только узнал тебя, я ночи проводил без
сна, думая о тебе, и делал сам свою любовь, и любовь эта росла и росла в моем сердце, так точно и в Петербурге и за границей я не спал
ужасные ночи и разламывал, разрушал эту любовь, которая мучила меня.
Скука длинных ночей; которую нельзя было одолеть даже
сном, толкала их на
ужасные вещи.
О! милый! — как мне грустно! будто
Свинец в груди наместо сердца…
Как вспомню, что в последний раз тебя
Здесь вижу — слезы остановятся, дыханье
Редеет… то боюсь, чтоб не пришел отец мой,
То — чтобы час прощанья не пришел…
Ко мне
ужасные теснятся мысли;
Вчерась я видела во
сне, что ты
Меня хотел зарезать.
Такое состояние расстроило его силы, и самым
ужасным мучением было для него то, что, наконец,
сон начал его оставлять вовсе.
Бальзаминов. Если человек со вкусом, да не имеет средств, это
ужасное положение-с! В мечтах все представляется богатство и даже во сне-с…
Давно ль? И что же! Тьмы татар
На Польшу хлынули рекою:
Не с столь
ужасной быстротою
По жатве стелется пожар.
Обезображенный войною,
Цветущий край осиротел;
Исчезли мирные забавы;
Уныли селы и дубравы,
И пышный замок опустел.
Тиха Мариина светлица…
В домовой церкви, где кругом
Почиют мощи хладным
сном...
Пусть
сон мой породило сердце мое, но разве одно сердце мое в силах было породить ту
ужасную правду, которая потом случилась со мной?
Ужасный демон
Приснился мне: весь черный, белоглазый…
Он звал меня в свою тележку. В ней
Лежали мертвые — и лепетали
Ужасную, неведомую речь…
Скажите мне: во
сне ли это было?
Проехала ль телега?
//"Ах!
ужасный, грозный
сон!
Я засыпала, просыпалась и снова засыпала, но это был не
сон, не отдых, а какой-то тягучий и мучительный кошмар. Окровавленный Керим неотступно стоял перед моими глазами. Несколько раз я порывалась вскочить и бежать к нему, освободить его — в тот же миг сильные руки Мариам, дежурившей у моей постели, укладывали меня обратно в кровать. В бессильном отчаянии я стонала от мысли, что ничем не могу помочь ни себе, ни Кериму. Эта была
ужасная ночь…
О, какой это был
сон! Какой тяжелый,
ужасный… Деревянная балюстрада стояла на своем месте. В лунном свете лицо императора улыбалось с портрета. Все было прежним — белые стены, парадные портреты, позолота массивных рам… Впору было бы успокоиться и возвращаться в дортуар, однако новое необычное явление приковывало к себе мое внимание.
Уж полно, не
сон ли снится ей, княгине,
ужасный и мрачный
сон! С тупой болью отчаяния она смотрит на исколотые иглой пальчики девочки, на ее бедный скромный приютский наряд, и слезы жалости и обиды за ребенка искрятся в черных огромных глазах княгини. А кругом них по-прежнему теснятся знакомые Софьи Петровны во главе с самой хозяйкой дома. Кое-кто уже просит Маро Георгиевну рассказать сложную повесть «девочки-барышни», попавшей в приют наравне с простыми детьми.
— Всю ночь
сны ужасные… Я не встану сегодня с постели, полежу… Надо будет хинину принять. Пришлешь мне чай сюда, мамочка…
Елена Андреевна (одна). Голова болит… Каждую ночь я вижу нехорошие
сны и предчувствую что-то
ужасное… Какая, однако, мерзость! Молодежь родилась и воспиталась вместе, друг с другом на «ты», всегда целуются; жить бы им в мире и в согласии, но, кажется, скоро все съедят друг друга… Леса спасает Леший, а людей некому спасать. (Идет к левой двери, но, увидев идущих навстречу Желтухина и Юлю, уходит в среднюю.)
Сомнения его отчасти подтвердились; но чтобы совершенно убедиться в
ужасной тайне и не навести подозрения жене своей, он притворился спящим и храпел так, как будто бы трое суток провел без
сна.
Были моменты, что он как будто забывался; ему казалось, что он все это видит во
сне, что он находится под тяжестью
ужасного кошмара.
Хочу думать, что все это был
сон ужасный!
Сначала ему показалось, что это был страшный
сон, но увы, он вскоре должен был отбросить это утешительное предположение — то, что совершилось, была
ужасная действительность.
Завеса спала с глаз его, золотые
сны любви рассеялись как дым, и в этом
ужасном пробуждении они оба с Ферзеном поняли, кому отдано сердце Эммы.
Завеса пала с глаз его, золотые
сны любви рассеялись, как дым, и в этом
ужасном пробуждении они оба с Ферзеном поняли, кому отдано было сердце Эммы.
Какая благодетельная вещь
сон для несчастных заключенных. Во время
сна они не только отдыхают телом и душой, но и забывают все свои несчастия, все, что их мучает, главное, то
ужасное положение, в котором они находятся.
Многочисленная прислуга заимки шепотом передавала, что уже несколько лет, как хозяин почти целые ночи проводит без
сна, а если заснет, то его, видимо, мучают
ужасные сновидения — он вскакивает, обливаясь потом, и в этих полупросонках ему кажется, что комната его наполняется грозными привидениями. Он узнает в них давно сошедших в могилу людей.
— Приятные вести? — спросил Густав, приподнимаясь на одну руку, не понимая, почему другая не повиновалась. — Ах! я слышал такие
ужасные, не понимаю где, во
сне или наяву? Ради бога, говори!
И то, что тоска приходила вместе со
сном, сливалась с ним воедино, делало ее непреодолимой и
ужасной.
Сон был без сновидений, но пробуждение было еще
ужаснее.
Ужаснее всего было то, что люди могли быть так жестоки, не только эти
ужасные генералы с бритыми щеками и жандармы, но все, все: коридорная девушка, с спокойным лицом приходившая убирать комнату, и соседи в номере, которые весело встречались и о чем-то смеялись, как будто ничего не было.